Новый роман Пелевина “Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами” лучше всего читать в местах большого скопления людей: на улицах, в поездах, кафе и других публичных пространствах. Потому что отрываясь от книги и наблюдая за людьми, уже давно понятное становится очевидным: каждый живёт в той реальности, которую сам себе придумывает.
Те, кому лень придумывать самостоятельно (а таких – большинство), живут в реальности, придуманной другими. Многие пытаются проецировать свой вымысел дальше ближайшего окружения.
Журналисты передают нарративы читателям.
Политики передают обещания электорату.
Сотрудники секретных служб – своим коллегам, подчиненным и начальникам.
Учёные – лабораториям, университетам, другим учёным и более широкой публике через различные специализированные издания.
Сектанты – прихожанам.
Звёзды – поклонникам.
И так далее. Матрица возможных вариантов – безгранична. В конце концов, планеты крутятся вокруг солнца, а солнечная галактика со скоростью 10000 км / с передаёт ДНК через вселенную.
Поэтому смотря на очередного проходящего или просто на самого себя в зеркало вспоминаешь, что то, что на поверхности – просто костюм, а то, что внутри – происходит из нереальности происходящего вокруг и закручивается в смысловые сгустки, которым следуют и мысль, и тело.
Эти смысловые сгустки могут менять форму и содержание, суть происходящего от этого не меняется. За каждым нарядом и набором поведенческих особенностей – определенная структура, которая определяет динамику происходящего, и для всех живых существ она более-менее одна. Жизнь направлена на то, чтобы существовать и развиваться, адаптируясь к меняющимся условиям и меняя их самих. Любая интерпретация либо в конце концов сводится к продолжению жизни, либо к её прекращению (интерпретация может и продолжить свою жизнь, но только если продолжается сама жизнь, иначе она никому не будет нужна).
В связи с этим стороннему наблюдателю остаётся только эстетика, и тут уже возникает несколько достаточно конкретных моментов, которые говорят многое как о наблюдателе, так и о происходящем.
А происходит вот что: в своём романе Пелевин часто обращается к игре словосмыслов, с тем, чтобы добавлять новые неожиданные повороты в сюжет. Не многие знают, что сам этот псевдоним происходит от древнерусского “пелева”, означающее покровы, затуманенность – в общем, то, за чем что-то скрывается. Фрактальная сущность именно этой фамилии, конечно, не случайна. Многие говорят о том, что за Шекспиром – команда писателей, точно так же, как за Гошей Рубчинским – маркетинговая команда Comme Des Garçons. Суть происходящего от этого не меняется: коллективное подсознательное как первопричина – интересная концепция, но достаточно приземлённая, учитывая, что даже у него есть границы. Поэтому использовать слова для навигации по смыслам – интересный инструмент и, одновременно, недостаточно достоверный, потому что притянуть можно что угодно, вот только суть от этого очень сильно меняется.
Как уже было обозначено, следовать можно смыслам своим, а можно – чужим. Свои смыслы создавать сложно, но если найдена методология (которая может подразумевать и постоянное собственное видоизменение), то через нарратив начинает выражаться гармония формы и содержания. У Пелевина эта гармония выстраивается через игру слов, но именно поэтому она очень зыбкая, ведь как заметил Виттгенштейн пределы нашего мира – это пределы нашего языка.
Пелевин работает и на структурном уровне, переплетая стили и повествования между собой, играя и с формулами, и со сводками экономической прессы. В результате мы к чему-то мы приходим, но остаётся ощущение, что произошел интересный разговор с таким немного уставшим от осознания истины космонавтом, который решил перейти на “чистяк”, потому что так “вставляет сильнее”. И в ответ на внимание к своему повествованию, он добавляет, что “заебётся объяснять подробнее” и рассказывает байку про генерала ФСБ, который в “угарных трипах” над Новой Землей постигает взаимосвязь между “Фэйсбуком”, “Google maps”, оккультной символикой, и информацией, полученной по “кураторской” линии от запуганных “пидоров” из “либеральных СМИ”, рапортуя о них высшему начальству, чтобы дальше оставаться пешкой в мировом круговороте нарративов, неотъемлемой частью которых является и он сам. А, и ещё немного про “гейпорно” и “вытекающем семени”, потому что “porn always works”. Послевкусие похоже на просмотр грамотно составленного конспирологического видео на YouTube, просмотренного где-то на вокзале во время ожидания поезда (или книжку нужно было читать дома?) Что, несомненно, добавляет ему какого-то шарма (всё зависит от настроения и направления движения), но, всё-таки, это – литература, а от литературы принято ожидать чего-то большего. Хотя, конечно, это не так уж и важно в глобальном контексте продолжения жизни.